|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Историческое описание города Василя
Нижегородской губернии В.Ф.Кудрявцев Нижегородский статистический комитет, 1887 Публикуется в сокращенном варианте
ИСТОРИЧЕСКОЕ ОПИСАНИЕ ГОРОДА ВАСИЛЯ Нижегородской губернии Русские, еще до основания на Суре своего города, стали селиться по среднему
и нижнему течению Суры, которое таким образом присваивалось владениям
суздальско-нижегородских князей, управлявших нижегородской областью, которую
они старались расширить в ущерб финнскому племени на счет соседних народов. Из этого можно заключить, что на Суре процветали уже русские селения,
когда татары, удовлетворяя одной только мести, решились опустошать и сжигать
их. Однако вполне выжечь и совсем истребить русских, живущих по этим местам,
они разумеется не могли: селения русских все еще оставались по Суре и
после этого нападения. Русские стали расселяться снова и владели многими
озерами, которым даны были уже названия и стали заводить здесь рыболовство,
словом приобретали полную оседлость, не смотря на враждебные к себе отношения
соседних племен. Если-бы владения русских в местах этих не были упрочены, то не зачем
было-бы отдавать озера с их рыбными ловлями в подарок монастырям. К этому поступательному движению нужно отнести и самое расселение русских
по нынешней нижегородской губернии, наконец и самое основание города Василя,
который более уже формально завершил это расселение и вместе с тем послужил
ступенью к распространению владений по Волге, и вообще на восток. Хотя
стремление русских к обладанию берегами Суры проявилось рано, еще с половины
XIV столетия, но действительному обладанию устьем Суры суждено было сбыться
значительно позже, а именно при царе Василии Ивановиче, сыне освободителя
России от ига монгольского. Убийства русских купцов во время арской ярмарки были не в первый уже раз в Казани, но так как на этот раз число убитых простиралось, по словам летописца ("Казанская летопись", гл.XVI), до тысячи, и кроме того, убийство великокняжеского посла обличало в казанском народе вероломство и измену, то вызвало в русском народе и великом князе желание наказать вероломных казанцев и в особенности царя их Саип-Гирея, дозволившего подобное умервщление. Рычков, в своем "Опыте казанской истории", основываясь вероятно
на летописцах, бывших у него под руками, так говорит о впечатлении, произведенном
на русских поступком казанцев: "Известие о сем бунте казанцев и о
гибели многих христиан, донесенное великому князю Василию Ивановичу, как
благочестивому и человеколюбивому государю, причинило великую горесть.
Несколько дней он не выходя из своих покоев со всем своим двором, был
он в глубокой печали и пролил много слез" (Рычков "Опыт казанской
истории", стр. 94). Василий Иванович, со своими братьями Юрием и
Андреем, с воеводами и большим войском, отправился в том-же году в поход
на Казань. Дойдя до Нижнего Новгорода, он здесь остановился, послав отсюда
на судах царя Шиг-Алея, бывшего казанского данника, вполне преданного
московскому государству и с ним князя Василия Шуйского. Сухим-же путем,
с конной ратью, отправился по приказанию государя князь Борис Горбатый. Дорогой эти полководцы опустошали все попадающееся на встречу: воюя
неприятельскую землю, они убивали неприятеля и забирали в плен людей по
берегам Волги, по преимуществу враждебных черемис, своими действиями много
способствующих неудачам русских в их борьбе с казанцами. Но настоящего
сражения с самими казанскими татарами, заметно, им не приводилось иметь.
Однако-же этот тяжелый поход с многочисленным войском, возбужденным против
казанцев, окончился по понятиям тогда существовавшим, ничем. В последствие город этот стал называться короче – Васильгородом, Василь
Сурском или просто Василем, как он называется и доселе. Под именем острога в старину разумели не тюремное помещение, но поставленные
для защиты деревян-ные стены с башнями и воротами; иногда-же вместо стен
ставились бревна стойком. Такие остроги обыкновенно окружали посады, и
ограждали находящееся в них небольшое войско. Однако на этот раз крепость
была, по свидетельству Барбери, каменная. Говоря об этом, Барберини справедливость сказанного подтверждает тем,
что он сам это видел. В этом городе, первоначально поставленном под горой
на правом берегу Суры, князья Борис Иванович Горбатый и Шуйский построили
тотчас-же церковь, которая была, разумеется, деревянная.
Примечание автора:
|