|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Историческое описание города Василя
Нижегородской губернии В.Ф.Кудрявцев Нижегородский статистический комитет, 1887 Публикуется в сокращенном варианте
ИСТОРИЧЕСКОЕ ОПИСАНИЕ ГОРОДА ВАСИЛЯ Нижегородской губернии Для русских походы на Казань до некоторой степени уже облегчались этим, стоящим как-бы на перепутье городом. Г.Соловьев в своей "Истории России" так определяет значение для Москвы вновь устроенного Василя: "В построении этого города высказалось намерение стать твердой ногой на земле казанской, положить начало ее полному покорению, ибо подручнические отношения, клятвы казанских царей и народа уже два раза оказывались ручательством недостаточным. Василий, построив город, сделал первый шаг к совершенному покорению казанского царства, сын его Иван построением Свияжска – второй, а третьим было взятие Казани". Нам передавали, что городу Василю даны были какие-то особые льготные
царские грамоты. К сожалению, никаких грамот, относящихся до Василя, мы
не отыскали: может быть в самом деле были какие-нибудь грамоты, которыми
городу, как пограничному, давались особые привилегии, или-же эти грамоты
относились к предметам совершенно другого рода. Сожжены-ли они вместе
с делопроизводством вольницей Стеньки Разина или затерялись где – неизвестно. Основавши город Василь, великий князь хотел придать этому городу и другое,
более важное, значение: он захотел устроить в нем, как на русской уже
земле, ярмарку. С этой целью он указал русским купцам не ездить более
в Казань на арскую ярмарку, бывавшую ежегодно в Казани 24 июня. В этот
день в Казань собирались для торговли и обмена произведений татары, русские,
армяне, персияне и некоторые кочующие племена. Но так как право торговли
не установилось как следует у этих народов, то часто происходили беспорядки,
ссоры и драки, оканчивающиеся иногда смертью; в особенности при этом страдали
русские, которых как иноверцев, не любили татары; а в последние годы перед
основанием города, ненависть их к ним еще более усилилась по распрям и
несогласиям, происходившим между московским и казанским царствами. Герберштейн объясняет это распоряжение со стороны великого князя тем, что будто Василий Иванович хотел в отмщение татарам подорвать торговлю Казани. Мы не знаем, разумеется, затаенных целей великого князя, но знаем, что необходимость оградить и гарантировать русских в Казани была настоятельная: если не было иного пути согласить отношения татар к русским, то распоряжение устроить такую-же ярмарку, которая была-бы открыта и для других народов на русской границе, надо признать соглосовавшимся с обсто-ятельствами того времени. Никаких исторических данных не сохранилось о том, была-ли в действительности
в Василе именно международная ярмарка или нет. Жители Востока на первых
порах естественно могли бояться ездить в область русских, мало со своей
стороны уважавших право неприкосновенности торговли, производимой бусурманами.
Но это только на первых порах. С другой стороны, мог-ли внушать казанцам
и восточным племенам серьезные опасения этот маленький городок, как-бы
оторванный от московского государства? Не будучи в состоянии запугивать
своей вооруженностью или численностью войска, Василь, с наездами сюда
восточных племен, мог быть одинаково опасен как для казанцев, так и для
русских, съехавшихся сюда для торговли, и потому невыгоды положения были
общие и для чужеземцев и для русских. Необходимость обмена произведений русских с чужеземцами начала сказываться
с весны 1523 года. Русские нуждались в то время в привозе отличной рыбы,
в особенности белуги, которая ловилась в Волге по эту и более по ту сторону
Казани; рыбу русские обыкновенно покупали у астраханских купцов; астраханские,
армянские и персидские купцы, в свою очередь, имели надобность в мехах,
вывозимых из России и бывших в ней в то время едва-ли не главным предметом
сбыта. В Москве началась дороговизна как на рыбу, которая, в так называемые
постные дни, составляла у русских необходимую принадлежность стола, так
и на другие предметы; в то же время стал чувствоваться недостаток во многих
предметах и вещах, привозимых по Волге с Каспийского моря. Недостаток во многих предметах, начавшийся чувствоваться с первого-же
года запрещения участвовать русским в арской ярмарке, мог повести восточные
народы к ежегодному обмену произведений с русскими, не смотря на неблагоприятные
отношения Казани к Москве. Казанские татары силой обстоятельств вызывались
войти в торговые отношения с русскими. Торговать-же с русскими в пределах
России для восточных народов было уже не новостью: след к этому был проложен
значительно раньше. Этого времени, в которое происходили частые войны казанцев с русскими,
недостаточно было для того, чтобы здесь могла развиться и укрепиться васильская
ярмарка. Но начатки торговли русских с восточными народами могли быть;
почин в деле учреждения русской ярмарки легко мог принадлежать Василю,
ярмарка которого хотя-бы и номинально, существовала почти целое столетие. В опровержение этого достаточно сказать, что монастырь Макария в то время не существовал. По разорении этого монастыря Улу-Махметом в 1439 году, место его до 1624 года лежало в пусте. Нельзя-же предположить, чтобы ярмарка была перенесена или стала развиваться сама собой в нежилом месте. Притом из приемников Василия Ивановича никто документально не разрушал ярмарки в Василе. Таким образом, за Василем удержано было официально право ярмарки не на один год, как указал Карамзин, а почти на целое столетие, т.е. до того времени, когда реставрированный макарьевский монастырь с 1624 года начал привлекать к себе толпы богомольцев, в следствие чего здесь и начал развиваться торг, который потом превратился в ярмарку, узаконенную правительством в 1686 году.
Примечание автора:
|